ПУШКИН, АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (1799-1837)

Интересным совпадением можно считать, что имя древнеримского поэта, ставшее названием ложи Пушкина, было особо близко его сердцу: «Начиная со стихотворения, посланного Н. И. Гнедичу из Кишинева уже 24 марта 1821 г. («В стране, где Юлией венчанный...»), Пушкин не раз проводил параллель между судьбой Овидия и своей собственной: <...> Не славой — участью я равен был тебе («К Овидию», 1821)» [10]. Дело в том, что интерес к личности Овидия появился у Пушкина еще в лицейские годы, но позже он стал ассоциировать себя со знаменитым римлянином и по причине сходства биографий поэтов – оба отбывали ссылку недалеко от устья Дуная. Не раз мы можем встретить имя Овидия в пушкинских строках.

На момент принятия в ложу «Овидий» Пушкину уже исполнился 21 год, а в 1818 г., когда он едва не вступил в «Три добродетели», поэту было 19 лет. При этом, случись его инициация в 1818 г., это бы не противоречило правилу принимать в масоны достигших 21 года, так А.С.Пушкин был луфтоном – его отец Сергей Львович, и, кстати говоря, и дядя Василий Львович были масонами [1, с.92-93]. Сергей Львович был посвящен в ложе «Северный щит» в Варшаве в июле 1814 г., посещал ложи «Три добродетели», «Три светила», «Елизавета к добродетели». Василий Львович, посвященный в 1810 г. в ложе «Соединенные друзья», состоял в ложе «Елизавета к добродетели», а также был секретарем и первым стюартом в ложе «Ищущие манны», посещал работы «Александр к тройственному спасению» в Москве и Капитул Феникса в Петербурге [1, с.93, 135].

Также известна строчка из письма Пушкина Жуковскому (1826 г.): «Я был масон в кишиневской ложе, т.е. в той, за которую уничтожены в России все ложи» [1, с.91]. Долгое время сведения о масонстве Пушкина ограничивались лишь этой фразой. Отметим, что с исторической точки зрения такая оценка не соответствует истине, просто так получилось, что ложа «Овидий» была открыта последней перед запретом.

Ложа «Овидий» входила в союз Директоральной ложи Астрея под №25, работала на французском языке. Ложа просуществовала совсем недолго [8, с.1017]. Фактически – начиная с мая 1821 г, получила конституцию в сентябре, а в ноябре того же года была закрыта. Напомню, что в 1822 г. вышел указ о запрете масонских лож и других тайных обществ в России. Имеются сведения, что после запрета ложа «Овидий» была присоединена к послушанию Великой Ложи Румынии [7, с.321].

Строго говоря, о самой ложе «Овидий» известно очень мало – практически нет надежных источников [7, с.321]. Члены ложи – главным образом иностранцы, военные, или люди свободных профессий. Всего в списке, приведенном в словаре А.И.Серкова, перечислены 33 имени [8, с.1017]. Выделяются среди них автор прототипа первой русской военной энциклопедии — «Военного словаря», генерал-лейтенант Сергей Алексеевич Тучков, член-основатель и милостынесобиратель (амунир) ложи, с которым Александр Сергеевич был в замечательных отношениях, участники Отечественной войны 1812 г. отставной майор Николай Степанович Алексеев, статский советник, полковник Яков Иванович Бароцци и поэт, декабрист Владимир Федосеевич Раевский, правитель молдавского княжества Михаил Георгиевич Суццо и генерал-майор Павел Сергеевич Пущин, досточтимый мастер ложи, которому Пушкин посвятил стихотворение «Генералу Пущину» — единственное в пушкинском литературном наследии, где есть прямые отсылки к символизму братства вольных каменщиков:

Помимо Пестеля, Тучкова и Пущина в окружении Пушкина был еще один масон, генерал-лейтенант Иван Никитич Инзов (некогда член ложи «Золотой шар» в Гамбурге) [1, с.91-92]. Он покровительствовал открытию ложи в Кишиневе и посвящению Пушкина. Его мысли на этот счет приведены в следующей цитате: «…обращение с людьми иных свойств, мыслей и правил, чем те, коими молодость руководствуется, нередко производит ту счастливую перемену, что наконец почувствуют необходимость себя переиначить. Когда бы благодатное сие чувствование возбудилось и в г. Пушкине, то послужило бы ему истинную пользу» [1, с.92].

Автор ряда исследовательских работ по истории русского масонства Татьяна Алексеевна Бакунина указывает на тот факт, что «с образом молодого и пылкого поэта <…> плохо вяжется представление о познавательной работе, происходившей в тиши вольнокаменщических мастерских» [1, с.89]. По мнению исследователя, связь с масонством можно проследить не в биографии, а во «внутреней озаренности» творчества великого поэта. «Чистым воплощением масонской идеи, как она воспринималась в то время» [1, с.89] называет Т.А.Бакунина написанное в 1826 г. стихотворение «Пророк».

Автор сборника «Масонство и русская культура» В.И.Новиков во вступлении к своей работе соглашается с мнением Т.А.Бакуниной: «В основе «Пророка» лежит масонская идея, хотя сам Пушкин, может быть, и не осознавал этого» [4, с.31]. А М.А.Осоргин в своем докладе на пленарном заседании Всех русских Лож в Париже 29 января 1937 г. «Памяти Пушкина» отмечает: «…с нашим Братством его [Пушкина] единило не малое: вечный порыв к свободе мысли и внутренняя посвященность» [7, с.323], и далее: «…мы вправе признать истинно-масонским стихотворение «Пророк», которое легко могло бы быть гимном розенкрейцерства» [7, с.324].
Кроме послания «Генералу Пущину» нет других пушкинских работ, претендующих на прямую связь с масонством, но косвенно такая связь прослеживается во многих его стихах. Возьмем в качестве примера последние строки «Послания в Сибирь»:

Как же сам А.С.Пушкин относился к смыслу и содержанию масонских работ? Прямых сведений об этом, к сожалению, в нашем распоряжении нет. Но, возможно, будет уместно привести строчки из его статьи «Александр Радищев», где он рассуждает об эпохе новиковских мартинистов: «Мы еще застали несколько стариков, принадлежащих этому полуполитическому, полурелигиозному обществу. Странная смесь мистической набожности и философического вольнодумства, бескорыстная любовь к просвещению, практическая филантропия ярко отличали их от поколения, к которому они принадлежали» [4, с.30]. При этом, хотя многие члены современных Пушкину масонских кругов были вовлечены в политические движения, можно согласиться с Т.А.Бакуниной, которая писала: «Он [Пушкин], сам по природе своей «посвященный», лучше других мог понимать смысл и значение масонского посвящения, тайну «творческого труда». Радостное восприятие жизни и поэтическая сторона масонского учения – вот то, что могло увлечь его. Стремление «вольных каменщиков» построить свой собственный мир путем сверхчувственным, мистическим для Пушкина было его собственным творческим стремлением» [1, с.89]. Это подтверждается словами самого поэта: «Каков бы ни был мой образ мыслей, политический и религиозный, я храню его про самого себя и не намерен безумно противоречить общепринятому порядку и необходимости» [1, с.92].

P.S.

Согласно надписи на одном из экспонатов музея-квартиры А.С.Пушкина в Санкт-Петербурге, ближайший друг поэта масон П.А.Вяземский бросил в гроб Пушкина свою перчатку...